| Blavatsky classifies the spiritualists as the "idealists" and the scientists-as the "materialists," who both fully convinced that modern science can, respectively, or to confirm, or to deny the authenticity of the kingdom of the spirits. | Блаватская классифицирует спиритов как «идеалистов», а учёных - как «материалистов», полностью убеждённых в том, что современная наука может соответственно или подтвердить, или опровергнуть подлинность царства духов. |
| It is this last word that is most important, that is, "science is a half-truth." | Именно это последнее слово является наиболее важным, то есть, «наука - это полуправда». |
| There was growing support for such ideas among dissident anatomists and the general public, but during the first half of the 19th century the English scientific establishment was closely tied to the Church of England, while science was part of natural theology. | Так, была растущая поддержка таких идей среди диссидентских анатомистов и широкой общественности, но в первой половине 19-го века английское научное учреждение было тесно связано с Английской Церковью, в то время как наука была частью естественной теологии. |
| In this case, science was not used as an object of criticism, but as "a basis of legitimacy and source of doctrinal elements." | В этом случае наука использовалась не как объект критики, но как «основа легитимности и поставщик доктринальных элементов». |
| For is it not possible that science as we know it today, or a "search for the truth" in the style of traditional philosophy, will create a monster? | Можем ли мы исключить возможность того, что известная ныне наука, или «поиск истины» в стиле традиционной философии, превратит человека в монстра? |
| Well, it doesn't really scream "science." 'cause I decorated it myself. | Ну, это не так впечатляет, чтобы я кричал "наука" |
| [Man] For us, it's always been science first, and - | Для нас наука всегда была на первом месте, и... |
| I really believe that there are things that science can't understand, that there is a role for faith and prayer, but it's in the waiting room, not the O.R. | Я правда считаю, что есть такие вещи, которые наука объяснить не может, что в жизни есть место вере и молитвам, но их надо оставлять для комнаты ожидания, а не для операционной. |
| To the extent that this approach reflects the view that policymaking is an art, not a science, that is a good thing: the world needs more flexibility in economic policymaking. | В той степени, в которой подобный подход отражает мнение о том, что политика - это искусство, а не наука, это хорошо: миру нужно больше изобретательности в экономической политике. |
| Put aside the familiar arguments - that the science is clear, that climate change represents an indisputable existential threat to the planet, and that every day we do not act the problem grows worse. | Отложите в сторону знакомые аргументы - о том, что наука ясна, что изменение климата представляет бесспорную экзистенциальную угрозу планете, и что за каждый проходящий день, в течение которого мы ничего не делаем, проблема становится все хуже. |
| So you've got it down to a science. | То есть у вас целая наука на это счёт? |
| For example, female university students are much more likely to study humanities than the so-called "STEM" subjects (science, technology, engineering, and mathematics) - key drivers of productivity gains, innovation, and economic growth. | Например, студентки университета гораздо более склонны к гуманитарным наукам, чем к так называемым НТТМ (наука, технология, техника, математика). А ведь НТТМ - главные двигатели роста производительности, внедрения инноваций и экономического роста. |
| He begins by explaining how science works through the testing of hypotheses that are framed to be vulnerable to disproof, and then he goes on. | начинается с объяснения того, как наука работает через тестирование гипотез на уязвимость к опровержению, и далее он продолжает... |
| But this leads us to one final problem: If science is what scientists say it is, then isn't that just an appeal to authority? | Здесь у нас возникает последняя проблема: если наука определяется учёными, не является ли это апелляцией к авторитету? |
| Once we played the games and then started to think about the puzzle, I then realized that science isn't just a boring subject, and that anyone can discover something new. | Однажды мы просто играли, а затем начали планировать нашу работу, и я поняла, что наука на самом деле совсем не скучная, и что каждый может открыть что-то новое. |
| The good news is that we're at a moment in time when science, technology, globalization is converging to create an unprecedented possibility: the possibility to make history by preventing infectious diseases that still account for one-fifth of all deaths and countless misery on Earth. | К счастью для нас, в данный момент наука, технологии, глобализация совместно работают, чтобы создать беспрецедентную возможность, возможность войти в историю, предотвратив инфекционные заболевания, которые до сих пор ответственны за одну пятую часть всех смертей и бесчисленных страданий на Земле. |
| It's not fiction, it's not story tales, it's not make-believe; it's cold, hard science. | Не вымысел, не сказки, не выдумки; это холодная, точная наука. |
| The science of complexity is probably the greatest challenge of all, greater than that of the very small on the left and the very large on the right. | Наука о многокомпонентности, вероятней всего, является самой серьезной проблемой из всех, серьезнее, чем проблемы, касающиеся всего малого, что находится слева, и очень большого, что находится справа. |
| Over the last hundred and fifty years or so, science has kind of blurred this distinction between non-living and living systems, and now we consider that there may be a kind of continuum that exists between the two. | В течение последних 150 лет или около того, наука в какой-то мере размыла это разделение между неживыми и живыми системами, и теперь мы считаем, что возможно есть некий континуум, который существует между двумя. |
| But the idea that science can cure death is just one more chapter in the story of the magical elixir, a story that is as old as civilization. | Но мысль, что наука может излечить смерть, просто очередная глава в истории волшебного эликсира, в истории, которая так же стара, как сама цивилизация. |
| And it's good reason for them to be obsessed with the idea of universals, because all of science, through the 19th century and much of the 20th, was obsessed with universals. | Для них это хороший повод быть одержимыми идеей общих понятий, потому что вся наука 19-го и большой части 20-го веков была одержима общими понятиями. |
| This is science that can not be done behind a desk | "Такая наука не создается за письменным столом", |
| There are places were science and rules break down, where there is no matter, no space, nothing. | Существуют места где наука и правила перестают работать Там где не существует ни материи ни пространства... ничего! |
| Writing the oldest book in the world was Job, and he said, "Man is born unto trouble as the sparks fly upward." Yes, to be sure, science has done much to push back certain types of human suffering. | Иов написал самую старую книгу в мире, и он сказал: "Человек рождается на страдание, искры, чтобы устремляться вверх." Да, несомненно, наука многого достигла, чтобы облегчить определённые виды человеческого страдания. |
| Russell also stated: I regarded the early part of my History of Western Philosophy as a history of culture, but in the later parts, where science becomes important, it is more difficult to fit into this framework. | Рассел сам говорил о своей книге так: Я рассматривал начальные части своей Истории западной философии как историю культуры, но в последующих частях, где наука становится важной, гораздо сложнее вписаться в эти рамки. |