| It is hard to imagine a devotee of the Russian history who is unfamiliar with the "Lay of Igor's Warfare". | Невозможно представить себе ревнителя русской истории, слабо знакомого со «Словом о полку Игореве». |
| Unlike Russian epics, the "Lay of Igor's Warfare" was not a piece of literary art meant for oral transmission to vulgar watchers. | «Слово о полку Игореве», в отличие от былин, не было произведением, предназначенным для устной передачи народным хранителям. |
| The "Lay of Igor's Warfare" gave us the name of the man associated among both contemporaries and offsprings with one side of this epic process. | «Слово о полку Игореве» донесло до нас имя человека, олицетворившего одну из граней этого эпохального процесса в глазах современников и потомков. |
| This is especially typical of Scandinavian Teutons (the Younger Edda), but also, as witnessed by the "Lay of Igor's Warfare", partially of the Russian Slavs. | Особенно это характерно для скандинавских германцев («Младшая Эдда»), но отчасти, как показывает «Слово о полку Игореве», и для руссо-славян. |
| Recording was hasty; it was obviously interrupted as it is hard to believe that the Russia heroic epos is limited only to the "Lay of Igor's Warfare". | Запись велась явно поспешно, ей мешали, ибо невозможно представить, чтобы русская героическая литература ограничивалась только «Словом о полку Игореве». |