| At the beginning of the twenty-first century, we have the duty of remembrance so that the world will never again experience this abominable form of dehumanization and so that it is not perpetuated under other guises that we would call modern slavery. | Сейчас, в начале XXI века, долг памяти требует от нас сделать так, чтобы мир никогда больше не испытал этой отвратительной формы бесчеловечности и чтобы она не сохранялась под другой личиной, которую можно было бы назвать современным рабством. |