| Quisling's stay in Paris did not last as long as planned, and in late 1923 he started work on Nansen's new repatriation project in the Balkans, arriving in Sofia in November. | Квислингу не удалось остаться в Париже настолько долго, насколько он планировал, и в конце 1923 года он уже приступил к работе над новым проектом Нансена по репатриации на Балканах и в ноябре прибыл в Софию. |
| Lie became a rival of Vidkun Quisling's during the occupation of Norway. | Ли был в оппозиции Видкуну Квислингу во время оккупации Норвегии. |
| On 1 May, the German High Command noted that "organised resistance to Quisling has started" and Norway's peace talks with Germany stalled as a result. | 1 мая германское главнокомандование отметило, что «положено начало организованному сопротивлению Квислингу» в результате чего норвежско-германские переговоры о мире зашли в тупик. |
| From that point on, wrote biographer Dahl, Quisling had to tread a "fine line between truth and falsehood," and emerged from it "an elusive and often pitiful figure." | Согласно биографу Дахлю, Квислингу пришлось балансировать «на тонкой линии между правдой и ложью», он выглядел «слабой и даже часто жалкой личностью». |
| Quisling was admonished and learned that Norway would not get the independence he so greatly yearned for. | Квислингу было заявлено, что Норвегия не получит независимости, которой он так рьяно добивался. |
| After the underwhelming election results, Quisling's attitude to negotiation and compromise hardened. | После сокрушительного поражения на выборах Квислингу пришлось идти на переговоры и компромиссы. |
| Quisling now toughened his stance, telling Norwegians that they would have the new regime forced upon them "whether they like it or not." | Квислингу пришлось ужесточить свою позицию: он объяснял норвежцам, что режим силой навязан населению, нравится им это или нет. |