| Maybe... defile her again, you know. | Возможно... снова её осквернять, ну вы понимаете. |
| It's said that the fate of the one who dares defile the scrolls, will be filled with eternal damnation. | Это быть сказал, что судьба тот, осмеливается осквернять перемещается, будет заполнен вечным проклятием. |
| How dare you defile Game of Thrones by comparing Harvey to Jon Snow. | Как ты смеешь осквернять "Игру престолов", сравнивая Харви с Джоном Сноу? |
| How dare you defile this sacred place! | Как вы смеете осквернять святое место! |
| By morning, no Speaker will defile these streets, and you will either be gone or be dead. | К утру Сказители больше не буду осквернять эти улицы, а ты либо уйдёшь либо сдохнешь. |
| Ku'don is not at fault, yet he will dwell alone forever while you continue to defile the Commonality. | Ку'дон невиновен, однако он навеки останется в одиночестве, в то время, как ты будешь продолжать осквернять Сообщество. |
| This silence - as opaque as it is revealing - lends an aura of respectability to primal instincts and to the urge to defile. | Это замалчивание - непонятное, но в то же время красноречивое - придает ауру респектабельности примитивным инстинктам и стремлению осквернять. |
| But he proclaimed that he would not exploit either the natives or the immigrants, "I would not abuse His love, nor act unworthy of His providence, and so defile what came to me clean." | Но он заявил, что не будет использовать дешевый труд туземцев или эмигрантов: «Я бы не стал злоупотреблять Его любовью, и действовать недостойно Его провидения, и так осквернять то, что пришло ко мне в чистоте». |
| I didn't mean to defile... | Я не хотел осквернять... |
| I'm not going to defile her. | Я не собираюсь ее осквернять. |
| Don't you dare defile Shukaku! | Не смейте осквернять храм Сюкаку! |
| How dare you defile my manor with your noxious...? | Как ты смеешь осквернять мой дом...? |
| For we believe our bodies are the temple of the Lord, and if this be so, then who would defile a temple knowingly? | Мы верим, что наше тело - храм Господний, тогда кто сознательно будет осквернять его? |