| Quisling wanted to achieve independence for Norway under his rule, with an end to the German occupation of Norway through a peace treaty and the recognition of Norway's sovereignty by Germany. | Квислинг собирался добиться независимости Норвегии под собственной властью путём заключения мирного договора с Германией и прекращения оккупации; Германия должна была признать суверенитет Норвегии. |
| For most of his later political career, Quisling lived in a mansion on Bygdy in Oslo that he called "Gimle," after the place in Norse mythology where survivors of the great battle of Ragnarök were to live. | Большую часть времени своей политической карьеры Квислинг проживал в особняке в Бюгдёй в Осло, он называл его «Гимл», в норвежской мифологии так называется место, где живут уцелевшие после великой битвы Рагнарок. |
| Quisling described how his philosophy"... followed from the universal theory of relativity, of which the specific and general theories of relativity are special instances." | Квислинг рассказал, как его философия «... следует из универсальной теории относительности, для которой специальная и общая теории относительности являются частными случаями». |
| Quisling remained convinced this was an anti-German sentiment that would fade away once Berlin had handed power over to the Nasjonal Samling. | Квислинг продолжал верить, что антигерманские настроения исчезнут, когда Берлин передаст власть «Национальному единению». |
| In 1932, during the Kullmann Affair, Quisling turned on the prime minister for questioning his hard-line stance over pacifist agitator Captain Olaf Kullmann. | В 1932 году Квислинг обратился к премьер-министру, чтобы высказать жёсткую позицию по делу агитатора пацифиста капитана Олафа Кульмана. |
| Dwindling party membership created many problems for Quisling, especially financial ones. | Сокращение партии породило много проблем для Квислинга, особенно финансовых. |
| Imagine if we could collapse the roof on Quisling and his entire retinue. | Представь себе если бы нам удалось обрушить потолок на Квислинга и всю его свиту. |
| Haakon went on to say that he could not appoint Quisling as Prime Minister because he knew neither the people nor the Storting had confidence in him. | Хокон сказал, что он не может назначить Квислинга премьер-министром, потому что он знает, что ни народ, ни Стортинг не доверяют ему. |
| Despite the new programme, some of Quisling's circle still favoured a cabinet coup. | Несмотря на новую программу, некоторые соратники Квислинга всё ещё выступали за правительственный переворот. |
| The biographer Hans Fredrik Dahl describes this as "fortunate" since Quisling would "never have won recognition" as a philosopher. | Биограф Ханс Фредрик Даль полагает, что так случилось «к счастью» для Квислинга потому что он «так никогда и не получил бы признания как философ». |
| Quisling's stay in Paris did not last as long as planned, and in late 1923 he started work on Nansen's new repatriation project in the Balkans, arriving in Sofia in November. | Квислингу не удалось остаться в Париже настолько долго, насколько он планировал, и в конце 1923 года он уже приступил к работе над новым проектом Нансена по репатриации на Балканах и в ноябре прибыл в Софию. |
| From that point on, wrote biographer Dahl, Quisling had to tread a "fine line between truth and falsehood," and emerged from it "an elusive and often pitiful figure." | Согласно биографу Дахлю, Квислингу пришлось балансировать «на тонкой линии между правдой и ложью», он выглядел «слабой и даже часто жалкой личностью». |
| Quisling was admonished and learned that Norway would not get the independence he so greatly yearned for. | Квислингу было заявлено, что Норвегия не получит независимости, которой он так рьяно добивался. |
| After the underwhelming election results, Quisling's attitude to negotiation and compromise hardened. | После сокрушительного поражения на выборах Квислингу пришлось идти на переговоры и компромиссы. |
| Quisling now toughened his stance, telling Norwegians that they would have the new regime forced upon them "whether they like it or not." | Квислингу пришлось ужесточить свою позицию: он объяснял норвежцам, что режим силой навязан населению, нравится им это или нет. |