| My father's name was once enough to terrify them. | Однажды просто имени моего отца было достаточно, чтобы устрашить их. |
| Indeed, it is possible Ibrahim may have spread some of those tales himself, to terrify possible enemies into submission. | Возможно, сам Ибрахим способствовал их распространению, чтобы устрашить возможных противников. |