| Plus, one little oddity even I can't explain. | Плюс, одна маленькая странность, которую не смогу объяснить даже я. |
| The final oddity of the ECB's stance concerns democratic governance. | Окончательная странность позиции ЕЦБ касается демократического управления. |
| The first is an oddity concerning rope burns where the victims' hands were bound. | Первая странность касается следов от веревки, которой были связаны руки жертв. |
| Well, that's the oddity. | Да, в этом и странность. |
| But this account too has its oddity: if it was this search party which the two eye-witnesses encountered not long after the crash had happened, what did the search party then do? | Но и в этом рассказе есть странность: если те люди, с которыми два очевидца столкнулись вскоре после аварии, были поисковой группой, то чем эта группа потом занималась? |
| He started reading about and drawing Titanic at the age of ten and spent many years collecting Titanic memorabilia, causing people to "take note of this oddity." | В возрасте десяти лет мальчик начал читать о судне и пытаться рисовать корабль, и в течение многих последующих лет собирал памятные вещи с борта «Титаника», заставляя людей «принимать во внимание эту странность». |
| They offer their oddity to the world. | Они предлагают миру свою странность. |
| But there was one oddity. | Но есть одна странность. |
| Justice Stevens cited Telford Taylor, the chief prosecutor in Nuremberg, who made the same point about the oddity of conspiracy charges in international tribunals. | Судья Стивенс процитировал Телфорда Тэйлора, главного обвинителя в Нюрнберге, который тоже подчеркивал странность обвинений в заговоре в международных трибуналах. |
| Justice Stevens cited Telford Taylor, the chief prosecutor in Nuremberg, who made the same point about the oddity of conspiracy charges in international tribunals. | Этот аргумент был хорошо известен, начиная с Нюрнбергских судебных процессов, которые отклонили обвинения в заговоре с целью совершения военных преступлений и преступлений против человечества. Судья Стивенс процитировал Телфорда Тэйлора, главного обвинителя в Нюрнберге, который тоже подчеркивал странность обвинений в заговоре в международных трибуналах. |
| Manipulation is not an oddity. | Манипулирование не странность, а важнейшее и распространённое явление нашего мира. |