| With support from members of the prominent du Bellay family, Rabelais received approval from King Francis I to continue to publish his collection. | Благодаря поддержке влиятельной семьи дю Белле Рабле получил разрешение короля Франциска I на продолжение публикаций. |
| Well, because I once read this book by Rabelais. | Однажды, я читала книгу Рабле. |
| François Rabelais was a Franciscan and later a Benedictine monk of the 16th century. | Франсуа Рабле был монахом-францисканцем, а позже бенедиктинцем, и жил в XVI столетии. |
| I have the quotation from Rabelais's Gargantua. | У меня есть цитата из "Гаргантюа" Рабле. |
| The most recent examinations by Dr. Rabelais in Paris... revealed that high concentrations of the poison were also to be found in the liver. | Последние исследования доктора Рабле в Париже показали, что самая высокое содержания яда находится в печени. |
| And she knows a lot about Rabelais. | И она довольно много знает про Рабле |
| Francois Rabelais, in 1553. | Франсуа Рабле, 1553 года. |
| Bakhtin writes that Rabelais transposes the structure of the carnival, turning everything upside down. | Бахтин утверждает, что Рабле транспонирует структуру карнавала. |
| The most notable French novels of the first half of the century are François Rabelais's masterpieces Pantagruel, Gargantua and their sequels. | Наиболее заметным французским романам первой половины века был "Гаргантюа и Пантагрюэль" Франсуа Рабле. |
| She's so fat that Rabelais documented her adventures with Pantagruel? | Она такая толстая, что Рабле описал её как Пантагрюэль в своём романе? |
| So were brought, in old suitcases, to Moscow works of Bakhtin, among them the two famous books on Rabelais and Dostoevsky (the second redaction). | Так прибыли в Москву, по тогдашним словам взволнованного В. В. Кожинова, в старых чемоданах рукописи М.Бахтина, среди них и обе знаменитые книги о Рабле и Достоевском (второй вариант). |
| François Rabelais wrote that he learned this dialect, along with many other languages and dialects, since he was educated in Fontenay-le-Comte. | Французский писатель Франсуа Рабле упоминал, что изучил пуатевинский, а также ряд других языков, когда он обучался в Фонтенэ-ле-Комте. |
| The success of these editions led to Bodley Head commissioning illustrations by Papé for books of Anatole France, including The Revolt of the Angels (1924) and Penguin Island (1925), in addition to those for the works of Rabelais. | Видя успех этих изданий, «The Bodley Head» заказал Папе иллюстрирование книг Анатоля Франса, среди них «The Revolt of the Angels» (1924) и «Penguin Island» (1925), и произведений Рабле. |
| Between 1545 and 1547 François Rabelais lived in Metz, then a free imperial city and a republic, to escape the condemnation by the University of Paris. | В 1545-1547 годах Рабле жил в Меце, республиканском имперском вольном городе, где нашёл укрытие от осуждения парижских богословов. |
| In the twentieth century, critics such as Leo Spitzer and J. Robert Loy tended to see Jacques as a key work in the tradition of Cervantes and Rabelais, focused on celebrating diversity rather than providing clear answers to philosophical problems. | Критики ХХ века, такие, как Лео Спитцер и Роберт Лой, были склонны рассматривать роман как ключевое произведение в традиции Сервантеса и Рабле, фокусируясь более на его огромном разнообразии, чем на решении философских проблем. |
| Rabelais taught medicine at Montpellier in 1534 and again in 1539. | Рабле некоторое время - в 1534 и 1539 годах преподавал медицину в Монпелье. |
| It was first mentioned on a written reference dating to 1535, in Gargantua and Pantagruel by Rabelais. | Первое письменное упоминание игры произошло в 1535 году в книге «Гаргантюа и Пантагрюэль» французского писателя Рабле. |
| The Renaissance writer François Rabelais (born 1494) helped to shape French as a literary language, Rabelais' French is characterised by the re-introduction of Greek and Latin words. | Писатель эпохи Ренессанса Франсуа Рабле способствовал превращению родного языка в литературный, его язык характерен повторным введением латинских и греческих слов. |
| French critics of the late eighteenth and early nineteenth centuries dismissed it as derivative of Rabelais and Laurence Sterne, as well as unnecessarily bawdy. | Французские критики конца XVIII и начала XIX века отзывались о нём неодобрительно, считая его подражанием Рабле и Лоренсу Стерну и отмечая его пошлость. |